На день смотри, как на маленькую жизнь. :)
Он сверкал и переливался радужными цветами.
На круглых боках отражалось небо, и предзакатное солнце щедро разбавляло пурпуром густую синеву.
Он повернулся, горделиво напыжившись. Теперь он стал изумрудно-зеленым, отразив лужайку и группу детишек, толпившихся внизу.
Малышня восхищенно ахала и показывала на него руками.
А он упивался самолюбованием.
- Смотрите на меня! Восхищайтесь! Во мне небо, и солнце, и луг! - брызгая слюной, кричал он пролетавшим птицам.
Птицы равнодушно мчались мимо.
- Во мне целый мир! Да я сам - целый мир! Во мне все краски! Да я прекраснее мира! Мир ничто по сравнению со мной! Я - сплошная красота и великолепие! А вы, серые уроды, из зависти не хотите мной восхищаться! - верещал он обиженно, изо всех силенок пытаясь догнать крылатых.
Но птицы его не слышали. Да и зачем, собственно?
Под ними неторопливо плыл огромный шар Земли - величественный, прекрасный, бескрайний, разноликий.
Настоящий.
Вечный.
Зачем же нам какая-то жалкая радужная имитация? - возможно, думали птицы и легко мчались вдаль, по своим делам.
Мыльный пузырь, захлебнувшись от злости, вдруг лопнул, рассыпавшись сотней мелких бесцветных капель.
А ему на смену уже летели другие мыльные пузыри, такие же сверкающие и такие же недолговечные. И такие же неразличимые один от другого, как и тот, лопнувший и моментально забытый детишками на лужайке.
На круглых боках отражалось небо, и предзакатное солнце щедро разбавляло пурпуром густую синеву.
Он повернулся, горделиво напыжившись. Теперь он стал изумрудно-зеленым, отразив лужайку и группу детишек, толпившихся внизу.
Малышня восхищенно ахала и показывала на него руками.
А он упивался самолюбованием.
- Смотрите на меня! Восхищайтесь! Во мне небо, и солнце, и луг! - брызгая слюной, кричал он пролетавшим птицам.
Птицы равнодушно мчались мимо.
- Во мне целый мир! Да я сам - целый мир! Во мне все краски! Да я прекраснее мира! Мир ничто по сравнению со мной! Я - сплошная красота и великолепие! А вы, серые уроды, из зависти не хотите мной восхищаться! - верещал он обиженно, изо всех силенок пытаясь догнать крылатых.
Но птицы его не слышали. Да и зачем, собственно?
Под ними неторопливо плыл огромный шар Земли - величественный, прекрасный, бескрайний, разноликий.
Настоящий.
Вечный.
Зачем же нам какая-то жалкая радужная имитация? - возможно, думали птицы и легко мчались вдаль, по своим делам.
Мыльный пузырь, захлебнувшись от злости, вдруг лопнул, рассыпавшись сотней мелких бесцветных капель.
А ему на смену уже летели другие мыльные пузыри, такие же сверкающие и такие же недолговечные. И такие же неразличимые один от другого, как и тот, лопнувший и моментально забытый детишками на лужайке.